Первое время Яёй казалось, что хуже того дня, когда Рина прошла рядом с нею, чтобы уйти, не оборачиваясь и не колеблясь, быть не может. Но это, конечно, было неправдой. Время, говорят лечит, и пусть это ложь, но зато — оно приносит привычку. Яёй привыкла к тому, что это случилось с нею в прошлом и начала потихоньку привыкать к тому, что происходит с нею в настоящем. О работе исполнителя она имела довольно общие представления, пока не столкнулась с этим лично. То дело, в котором оказалась замешана Рин, прошло почти мимо. Яёй не видела, что происходило в клубе, не знала, как проходила расследование. Всего лишь проанализировала те материалы, которые собрали до нее, и поприсутствовала на операции, где занималась, в общем-то, личными делами. А кого они интересуют, кроме самой Яёй?
Верно, это все и воспринимать-то всерьез не стоило. Потому что первое ее дело — настоящее, где пришлось участвовать активно — оказалось гораздо сложнее. Множество вещей, о которых Яёй не задумывалась, но которым это вовсе не мешало существовать — вот что открылось ей, стоило лишь взглянуть на мир с другой стороны. Неважно. Уже неважно. Теперь-то удивляться поздно, остается лишь привыкать.
Клуб, куда привело их расследование в этот раз, напоминал тот, в котором Яёй видела Рину в последний раз, лишь названием. Сразу заметно было, что статус у заведения совсем другой, гораздо выше и круче. Обстановка, одежда на людях — все кричало об этом. Впрочем, Яёй отметила это мимоходом, как один из кусочков мозаики. Может, потом пригодится, а может — и нет. Сейчас гораздо важнее было пробраться через паникующую толпу без потерь. Если бы не доминатор, который действовал на посетителей клуба, как красные флажки на загнанных волков, Яёй бы давно затоптали. Некоторым беднягам повезло меньше, так что пару раз пришлось останавливаться, чтобы помочь несчастным встать. А одной девушки, похоже, кто-то сломал руку, пробежавшись по ней в суматохе. Все-таки люди куда хуже животных, особенно когда речь заходить об их шкурах.
Хотя Яёй их не могла их винить, она-то знала точно, чем может закончиться такое вот задержание. Зато раньше она и не догадывалась, сколько всяких хитростей можно придумать в попытке обмануть Сивиллу. В глубине души Кунидзука уже решила для себя, что в этом все равно нет ни пользы, ни смысла. Но пока что преступник ухитрялся обставлять их. У Яёй пока что не было достаточного опыта, чтобы судить, насколько сложное у них дело, затягивается оно или идет в нормальном темпе. Приходилось ориентироваться на новых коллег, на здравый смысл и на чутье, о котором, кстати, Кунидзука раньше и не подозревала. И все говорила, что дела их идут скверно. Сегодняшний вечер тоже выходил совсем не таким, как это планировалось. Оставалось надеяться, что им хотя бы удастся задержать того, кто стоял за этим всем, или хотя бы что-то о нем выяснить.
В комнате, где было совершенно убийство — как бы не называли его эти люди, убийство все равно оставалось убийством — обычные клубные запахи были щедро приправлены тонким ароматом каких-то благовоний, еще чего-то непривычного и крови. Он не был таким ощутимым как в прошлый раз, теряясь во всей этой мешанине, но Яёй могла поклясться, что все равно улавливает его. Она не была такой уж чувствительной, и запах крови не вызывал у нее отвращения. Всего лишь еще один из запахов этого мира, бывают и похуже. Но все равно она бы с удовольствием прошла мимо нужной двери. И именно по этой причине она заставила себя зайти. Впрочем, приглядываться к тому, чем занимался инспектор Когами она не стала. Просто скользнула взглядом по телу подростка, над которым склонился мужчина, прежде чем начать оглядывать помещение. Судя по всему, задержание на месте преступления не удалось, так что оставалось надеяться на свидетелей и улики. Перетряхивание этой комнаты должно было занять достаточно времени и, скорей всего, начнется оно не раньше, чем уберут тело. Свидетели же успели разбежаться. Впрочем, когда Яёй начала обходить помещение, между двумя тяжелыми приземистыми креслами, стоявшими в небольшой нише, она обнаружила почти голую женщину средних лет с высветленными до белизны волосами. Она прикрывалась какой-то блестящей тряпкой и тряслась как осиновый лист.
- Вы в порядке? Можете встать?
Женщина замотала головой, начав тараторить нечто маловразумительное, и когда Яёй попыталась помочь ей подняться, шарахнулась назад, ударившись затылком о стену. Глаза ее блестели влажно и тускло, как у какого-то глупого и смертельно перепуганного животного.
«Зато уйти никуда не сможет».
А вот преступник-то ушел. И вряд ли он это сделал через главный вход, скорей всего воспользовался каким-нибудь запасным. Могла быть, конечно, какая-то тайная дверь и прямо в этой комнате. Яёй обдумала эту возможность со всех сторон, пока осматривала стены, и решила, что если что-то такое и есть, то воспользоваться при таком скоплении народа этим выходом не получилось. Кто-то обязательно заметил бы. Логичнее просто выйти под шумок, пока все заняты друг другом и расслаблены. Бросив еще один взгляд в сторону Когами, Кунидзука направилась к выходу, остановившись на пороге. Если пойти по коридору направо, то вернешься в зал. В другой стороне, очевидно, располагались складские помещения. Уже сделав шаг из комнаты, Яёй услышала про пять дней. Мало. Очень мало для них, ведь они толком ничего и не узнали до сих пор и столько надежд возлагали на сегодняшнюю операцию.
В этой, задней, части клуба людей практически не было. Яёй повстречала пару местных официантов - одного пришлось парализовать, второй вел себя смирно и распознавался доминатором как безопасный — и какого-то сомнительного субъекта, который тоже прилег полежать. Похоже, только избранные и работники знали, как пройти в служебные помещения. Дверей по обеим сторонам коридора оказалось не мало, но почти все они были заперты. Яёй пока не поняла, к счастью это или к сожалению Её больше занимало то, что ждало впереди, в самом конце — черный выход. Он был открыт, и в щель заползала прохлада и запахи ночного города. Осторожно, держа доминатор наготове, Яёй толкнула дверь и, чуть помедлив, выглянула наружу. И невольно вздохнула с разочарованием. Этот узкий проулок она знала. С одной стороны он заканчивался глухим тупиком, а с другой — его как раз перед началом операции перекрыли. Если убийца вышел до того, то мог успеть уйти достаточно далеко или, может, затерялся в толпе любопытных и теперь наблюдает. В этой версии имелось нечто неожиданно привлекательное и, вместе с тем, нечто мерзкое. Так что Яёй так и тянуло ухватиться за нее. Но — девушка окинула проулок взглядом — могли здесь быть и другие лазейки, и преступник мог все еще находиться поблизости в не такой безопасности.